Сибмама - о семье, беременности и детях

Бык Арнольдович

Вот седой аналитик из Курска.
Можно подумать, что это начало лимерика. Однако перед нами действительно психоаналитик, примерно полвека от роду, с пепельными волосами, торчащими двадцатью тремя рёбрами (одно отсутствует: врождённая патология) и зубами, напоминающими плоды рожкового дерева. Здесь необходимо пояснить, что он давно намеревается обратиться к дантисту, но всё откладывает визит.
Болят у этого человека не только зубы, но и кое-что повыше, а именно некий извилистый орган. Всё начиналось вроде бы невинно: до восьми лет он копался в песке, следующие два года - в родительских карманах («Тётенька, есть Jurate?» - доставая синий кошелёк), затем перешёл на сны и вместе с тем залез рылком в Рильке. Как нетрудно догадаться, любимый цветок теперь роза, а лучшее в девушках - тяжесть век. Вскоре его отец, вечно пьяный офицер-пошляк в уродливых - шорк-шорк - штанах, получает назначение в новый город и переезжает не без удовольствия. Это было в мае, когда гекатомбы соцветий были уже сожжены, а девчонки пели в полях богемскими голосами (географический или геополитический ляп?) отнюдь не одни. Наш ребёнок, отец которого шорк-шорк, тоже пробовал робко петь в поле, но это было похоже, скорее, на кашель гнома, напоровшегося лёгкими на рожок месяца. Юношеский максимализм, узнав об этом, побежал в лавку за кусочком мыла и заодно приготовил фотоплёнку, призванную зафиксировать врастание звериных повадок в суставы бедного мальчика. Однако тот заподозрил, что в нём сидит нечто бессознательное, и нарушил все планы супостата. Спустя несколько дней мать, страдающая от хлюпающего, жвачного романа с мелким пожилым чиновником (Зиновий Фрейдман), неожиданно вводит в дом чёрную книжицу З. Фрейда и запирает её в тумбочке. Той же ночью сынуля, никогда не примерявший костюма рыцаря больших дорог, дрожащей русалочьей рукой вскрывает замок и выкрадывает её: гиганты мысли ещё не захлюпывали в наш скромный городок! Мать замечает пропажу к осени. Истосковашаяся по чтению, она перерывает весь дом, но нигде не находит столь вожделенное (наш друг насторожился при этом слове) ин-кварто. Долли и чердак. Зиновий Фрейдман, приказав соседкиной кошке вылизать до блеска его лысину, приходит на помощь своей мур-мур. Естественно, при параде: стёганая куртка, скрип-скрипы на ногах, узкие брючки (они и подкупили несчастную мать). Ищут час, ищут два. Вздохи перемежаются со скрипами, один раз кипит чайник. Как назло, в этот момент в дом врывается отец в уродливых, на сей раз полосатых штанах. Сын, открывший дверь, восклицает (сирена во всех смыслах): «Бывает словно сон начало того, что выпадет как рок!» Одновременно Фрейдман находит-таки на чердаке Фрейда и спускается вместе с ним. Таким образом, в коридоре происходит столкновение четырёх мужчин. Лаэрт сразу же выходит из боя то ли по причине старости, то ли по причине ядовитого клинка. «Вот, H-t, мой платок», - говорит сын отцу, заметив у того на носу каплю весом в несколько тройских унций. Кошачья слюна начинает раздражать нежную кожу Фрейдмана - он тоже достаёт платок и... О ужас, у двух мужчин абсолютно одинаковые платки! ООО «Пенелопа», слившееся с ООО «Елена». «О-о-о!» - протягивает мавр, прочистивший нос. В гневе он хватается за клинок (сводный брат сына). Перепуганный Фрейдман взлетает на чердак, а Клинк, спасая Фрейда, запирается у себя в комнате. Однако стон вызван всего лишь тугим ремнём, превратившим офицерскую поясницу в кашу. Отпоров заклинивший замок, отец шорк-шорк ногами и хлюп-хлюп кашей на кухню, где чмок-чмок уставшую мать. В Фивах истерика. Боясь, как бы вечер не брызнул кровью в тень акаций (в Курске?), сын неслышно поднимается на чердак по скрип-скрипестнице. Перед дверью - бесформенные штаны, но в горошек. Эвакуация Зиновия Фрейдмана происходит через окно («И всё-таки она вертится!» - заявит он врачу на десятый год лечения от постоянных головокружений). «Приходил нотариус оформить развод, но теперь мы воссоединимся, котик» (говоря «котик», она всегда имела в виду тип - хордовые, семейство - ушастые тюлени, но такая игра слов для штанов была непосильной). Жизнь налаживается; затянутая рутиной, мать вовсе забывает о Фрейде, а вот аккуратненькие брючки Фрейдмана чуть ли не каждодневно преследуют её во снах. Пузырящееся офицерское трико и уродливые штаны не особо ревнуют, так как косушка водки идеально входит в дырку на бедре, а рот, благоухающий саманом (автор не ботаник), с удовольствием принимает посылочку от сморщенных лядвий. Сын сны видит тоже. Более того: он с ними венчается. Два брака. Два таких разных брака. Недосказанность убивает его - он начинает практиковать ночное столоверчение (штанишки же практикуют ночное верчение пищи в желудке - буль-буль), со стола поочерёдно слетают бювар и роза, но Фрейд так и не откликается. Цыркает сверчком...
Следующей весной после очередного сеанса он засыпает прямо на столе. В эту ночь ему вслух читает Елена. Влюблённость, любовь, венчание. Не в силах себя сдерживать, он уезжает в Москву и поступает на факультет психологии МГУ. «Мг, мг», - гуигнгнм в водосточных трубах на ногах реагирует на это сдержанно и туповато. Жизнь бьёт ключом: живительный анисовый ключ бьётся об офицерские зубы, а кошечка по-прежнему вылизывает нотариальную лысину.
В Москве тем временем подгнившие очочки и начищенные до блеска зубы (как уже известно читателю, через четверть века ситуация станет обратной), квартирующие у С.Д. Др-ина, маршируют по улицам, никогда не сбиваясь на щёлк-щёлк. Воет проточный бог крови; песнь его сводит губы жаждой... не в силах! Милый мальчик в хомбурге, прикуси язычок. Фрейд, Шопенгауэр, Кафешантан, Ницше. Лёгкое лукавое подмигивание Др-ина. Только бы не старуха на палочке. А, кантузило в Чечне, понятно. Девушки, смеясь, проходят мимо, несут на кончиках волос звёзды - диллеров, поставляющих сны, до края полные печали. А что Фрейд думает об этом?.. За окном уже чик-чирик, пора чик-чирик, студент.
«Динь-динь!» - картофельным мешкам, окутавшим тумбы, проще стать и.о. звонка, чем купить новый. Сам брякнул - сам открыл. Сам Самыч. А кто же сын? Клинк Самыч? «В Рупите за рупию!» - шамкает телевизор (и.о. антенны пока не наняли), но теперь он отлично понимает, что слава Рупите - это всего лишь сублимация, коллективный психоз. Над пустыми бутылками, стоящими в коридоре, барражирует мухолёт. Шаровары вот-вот атакуют стеклянный Пёрл-Харбор. Но пока: «Сколько лет, сколько зим!» «Зим-зим-зим», - сухарики к пиву. Серая мышка, кошечка, выползает из норки. Что-то скрип-скрип на чердаке. Привет, Долли. Овечка, лунная раба штанишек. Они извлекли из карманов дежурную фразу, навязанную им отцовством. Он представил айсберг: -хя, я (йцо), ид (иот). Дементные останки дедушки, глазастый фараон на кровати. «Ликвидация мумий (mummy removal). Недорого». В подвалах жить всё хуже, однако они оба продолжают жить в подвалах многоэтажных трикококококо. Кто б ни был ты, но вечером уйди!
Отпраздновав с кошечкой в штанишках своё прибытие, он и Фрейд двигаются в даль пространств. Прикрыв нос, мимо пробегает Фрейдман. С этого момента жизнь юноши кардильно меняется: во-первых, перестают гнить очки, а начинают гнить зубы; во-вторых, он начинает изрыгать бессознательное настолько осознанно, что даже опытные психоаналитики таращат глаза; в-третьих, он открывает частную практику в цокольном этаже (sic! Впервые помечаю, хотя следовало бы сделать это уже несколько раз) одного из деловых центров. Там же и проживает; в-четвёртых он начинает вынашивать весьма странную идеи превращения себя в абсолютное супер-эго. Через некотрое время брючки-дрючки неожиданно хрясь-хрясь... «Извиняюсь, сынок, давно пора было подшить». Кошечка расквартировала по причине хлюп-хлюп. Тень копьетряса в штанишках (тогда мода ещё позволяла). Верёвку, на которой они висели вчера и третьего дня, вдруг узурпировали чьи-то гладенькие ежистые брючки. Он зырк-зырк это на балконе. На бывшем балконе. Бессознательное от штанишек откровенно тошнит. Папа, конфирмация в табор. Бр-р-р-р... Уходя, проклинает Корделию. Опять всё перепут.
Изгнав отца, наш курский психоаналитик осознаёт, что уничтожил своё супер-эго и поработил бессознательное. В дискретных временных промежутках между приёмами пациентов он водит разных женщин. Мальчик, ты обронил хомбург. Хомячий бургомистр - так он называет своего хомячка. Кошечек ненавидит.
На излёте четвёртого десятка лет, во время встречи с красной незнакомкой, пьяное бормотание которой было едва различимо, он вдруг окончательно понял, как превратить себя в супер-эго. -хя к тому моменту скончалось. На похоронах, насколько известно, присутствовал лишь Фрейдман, З.Ш. От благодарного нотариуса. «Алло, Вы осуществляете removal и установку пирамидиона?» Рецепт проще пареной репы: жениться и родить ребёнка. Условие: непременно мужского пола. Выгнав бормотуху, он серьёзно приступает к разработке плана. «Мать, зачала ты его, с тобою он маленьким был», - это безнадёжно устарело. Мать, зачала ты его, а уже маленьким, постарше, совсем взрослым он будет со мной. Твои функции - молоко, ты подобие бурёнки. А я ежеминутно буду с ним, неотступно буду за ним следовать. В самом строгом смысле этого слова. Он ни секунды в своей жизни не будет оставаться один. Ни секунды! Я создам новое слово, которое заменит дурацкое «я». Для него «я» будет «я и отец». Его я полностью сольётся с супер-эго, он сможет думать исключительно мыслями своего отца, не иначе. А ид будет отправлен в аид, потому что он не нужен: бессознательное его отца льётся с простотою воды. Оно не нуждается в дешёвой сублимации. Я буду плодить свои копии-сущности. Через создание абсолютного супер-эго я стану абсолютом.
«О, я бы да!» - согласилась она. Бычок угваздался в помаде, она мокнет под дождём. Волосы короче, чем у меня. Японец из рыбного ресторана выносит останки кошечки, ложкой соскребает их в мусорный бак. Шварк-шварк. Привет, Иссумбоси. Шкряб-шкряб. Краб, а точнее его клешня, летит вслед за хребтом кошечки. Напротив - колготки в сеточку, безрукавка со стёршимися бридочками, большое всеволодье гнездо на голове, изящная сигаретка. «Мисс?..» Примерьте товар. Выверните наизнанку, полюбуйтесь на него сквозь двадцатилетие. Да нет, что Вы! Я же беру буйволицу. Докуривает, заходит в свой маникюрный салон «Дюбеда». «О, я бы да!» - повторяет будущая мать, функции которой ограничены своевременной подачей молока. Её психиха сломана. Наши психихи. «Хи-хи!» - Фрейдман, облачась в размашистые штанишки предшественника -хя. Ad usum vitae. Аd usum populi.
Спустя девять месяцев на свет появляется дитя мужского пола. Не склонный к мистике, он всё же воспринимает это как знак. Ребёнок ни на секунду не разлучается с отцом. Кошечка, пришедшая посмотреть на новорождённого, тут же с диким «мяу!» вылетает за дверь. Испанец Суэго Пер носит его с собой всюду, начиная с просмотра фильма и заканчивая уборной. Практику пришлось оставить, иначе свободный полёт сыновней мысли неизбежен. Коровка пасётся. Судорожный подбор нужного термина: папа и я. Кто упоминает тропический фрукт? Отставить! Мысль останавливается на слове «пая». Бедная Иоланта! Все вокруг делают вид, что «я» не существует. Водемон вздёрнут, не надейся. Ребёнок растёт в невероятной изоляции. Он и не подозревает, что существует кто-то, кроме паи и домашней коровки. (Для филологов: грамматика семьи вызывает интерес. «Пая иду кушать!» - в один голос заявляют и отец, и сын. Он жаждет амброзии: супер-эго не питается рисом. «Пая иду спать!» - говорит отец. Сын должен вторить: бодрствует сын - бодрствует и отец. Золотое правило. В противном случае - снотворные и барбитураты.) Через шесть лет с момента рождения сына он начинает учить его техническим и естественнонаучным дисциплинам. Не сметь касаться гуманитарных! В мире две личности: пая и коровка. Никаких Александров Македонских, никаких Фрейдов. Нудноватым голосом, дыша гнилыми зубами: «Теорема паи: в прямоугольном треугольнике сумма квадратов катетов равна...» Сын старательно фиксирует. Заметка о происхождении паи: коровка принесла. «А кто создал коровку?» - «Частицы, пая, частицы». Фиксирует. Схолии - это полезно. Пиши зелёной пастой! «А откуда у паи паста?» Коровка, всё коровка. Плодовита. Он не врёт: коровка, всё ещё блистающая красотой, быстро попадает под патронаж нескольких сановитых (NB!) лиц. Принимает любую валюту, будто банкомат. Кошечка же, однажды встретив коровку на проспекте и узнав в ней девицу, связавшую свою судьбу с её сыном, всеми правдами и неправдами допытывается до истины. Говорливая овцебычка выбалтывает всю подноготную, и кошечка, уже давно потерявшая коготки и хватку, хр-р-р-р-р, пфх-пфх-фх-фх. Фрейдман к тому времени работает в театре имени Канта. Роль - знаки завершения главных вопросов философии: соответствующая комплекция. На похоронах - неизвестная собака. Речь у камня коротка: «Cave canem». Про себя: «Штанишки». Собака: «Гав-гав». Коровка, побывавшая на похоронах, супругу: «Мистик». Тот ухмыляется: дитя спит, я судья на покаянии, идол на покое.
Счастье не вечно: после очередного похода в магазин (силки расставлены) коровка нежданно-негаданно приносит грипп. Бред, горчичники, пилюли, бал-маскарад анахронизмов. Отец, страшно боясь за судьбу эксперимента, камлает над ней день и ночь. Следом заболевает сын. Жар, жаровня, макабрические барашки крутятся на вертеле. И вот наступает момент, которого бессознательно так страшился отец: сын начинается бредить.
«Доктор Фрейд...» - «Зовите меня Айболит!»
Радиотрансляция: пая боюсь, пае холодно, пае плохо. Он вскакивает и в ужасе хватается за голову: страх! Один гнилой зуб вылетает. З-з-зловоние! Откуда он знает о страхе, когда я не говорил ему об этом чувстве и даже не объяснял, что такое смерть?! Неужели бессознательное возобладало? Попка-дурак на покое, на покаянии. Бесконечно сильное супер-эго отступает перед страхом. Испугалось? Где моя власть? Где моя власть?
Постепенно этот вопрос перерастает в вопрос «где мой клинок?». Он отыскивается под сердцем. У плюшевой гав-гав. Метаморфозы супер-эго в -хя. Приблизься к свечке! Мне не страшен вид покойников. Косточки паи хрясть-хрусть. Младшие вперёд, старшие за ними. Дорога, почёт.
Очнувшаяся от бреда коровка с достоинством принимает имя Горацио и несётся в курскую полицию. На свою беду, H-t-senior получает весьма несущественную травму. Лёжа на полу, он решает завтра же записаться к дантисту.
Теперь вопрос к тем, кто прочитал: как можно оценить состояние курского психоаналитика, какими заболеваниями он страдает и чем детерминировано их возникновение?

mamakati

Бык Арнольдович
Нынче все лечится! Не переживайте слишком уж!

_________________

Бык Арнольдович

mamakati
Удивляет Ваш талант попадать в молоко. Было задано три вопроса, но ответ не подходит ни к одному из них.

Ruth

Бык Арнольдович

Ruth
Вопросы таковы: оценить состояние психоаналитика, точно назвать болезнь, которой он страдает, и объяснить причины её возникновения.

Добавлено спустя 38 секунд:

Ruth
Троекратно подчеркну, что вопрос лечения психоаналитика меня не интересует.

Ruth

Бык Арнольдович
НЕИЗВЕСТНО, ЧЕМ БОЛЕН ПСИХОАНАЛИТИК, НО АВТОР ЯВНО НЕ В СЕБЕ..

_________________
Враги разбудят, потрясут Россию, произведут в ней невольное развитие силы, но не унизят России. Они возвысят ее. Таково её предназначение.
Свт.И. Брянчанинов

Степень свободы определяется мерой ответственности. Всё остальное - вседозволенность.

Бык Арнольдович

Ruth
Любезная, Вы никак не сможете это обосновать, поскольку не владеете информацией о моём состоянии, так что данные слова - элементарное наклеивание ярлыков.

Добавлено спустя 2 минуты 31 секунду:

Ruth
Как человек, знакомый с языкознанием, отмечу, что психиатра, скорее, заинтересует тот, кто пишет свои сообщения прописными буквами.

nadia1984

Ужасно неинтересный рассказ.

Красавина

Бык Арнольдович

nadia1984
Отчасти согласен с предыдущим комментатором: это не рассказ. Подобная заметка не может претендовать на право называться им.

Manja

Жуткая нудятина, автор, простите, но вы - душила. Читать трудно, текст изобилует красочными сравнениями, от чего теряется суть. Если вы хотели себя попробовать в писательстве - это не ваше. А диагноз ставят врачи, а не женщины на мамском форуме😅

Бык Арнольдович

Manja
Очень любопытный комментарий, который, по-моему, наглядно демонстрирует проблему, связанную с прочтением этого текста. Неужели Вы и впрямь считаете, что его суть скрыта в содержании?

Гленна

"Кто ясно мыслит - ясно излагает" (с) :aga-aga:

_________________
Долго размышлял на тему, ктo я: жаворонок или сова, - и пришёл к выводу, что я птеродактиль, потому чтo с таким режимом дня, как у меня, странно, как я до сих пор не вымер (с)

Бык Арнольдович

Гленна
Госпожа арбитр, когда покорённый мир лежит у ног постмодерна, изречения эпохи классицизма выглядят, мягко скажем, устаревшими.